О детях можно говорить по-разному – с шамкающим умилением или с фанатичным восторгом. С робкой надеждой или с нескрытым осуждением. Но можно говорить о них и с бесконечной грустью, иногда переходящей в отчаяние.

К сожалению, подобное состояние – редкость. В наше время мало кто видит оборотные стороны современного общества — отчуждение человека от своего внутреннего мира, утрату смыслов существования. Мало кто замечает детей, лишенных фундамента и стержня, превращенных в безликих скитальцев. Детей, обреченных на унылую жизнь в нелепом мире бессмысленности.

«Нерожденные дети»

Эти сложные и глубокие вопросы поднимает в своих работах петербургская художница Юлия Сопина. Ее выставка называется «Нерожденные дети» и представляет собой сложное пространство для рефлексии, раздумий и прозрений.

Выставка концептуально поделена на два зала – «нерожденные дети» и работы, посвященные шедеврам оперной сцены. Такие несовместимые, на первый взгляд, темы, благодаря таланту художницы, сплелись в единый узел глубинного осмысления участи женщины и ребенка в современном мире. Жизни и смерти рожденных и нерожденных.

«Нерожденные дети» возникли у Юлии Сопиной после размышлений над пропагандистскими плакатами советской эпохи. Изображенные на них дети пытаются выглядеть счастливыми, но они несчастны. С плакатов смотрят неживые детские лица с потухшими взорами и искусственными улыбками. Симулякры счастливого детства.

Художница подчеркнула непривлекательность детских фигур, поместив их на светло-коричневый фон. Серые дети на унылом фоне. Гротескные манекены-младенцы. Белые пеленки и платьица неестественными белыми пятнами расползаются по картине. Нет озорства детства, задорного смеха и светлых улыбок.

Иногда белые панамки кажутся нимбами над головками детей. Но это только кажется…

Лица младенцев на полотнах Юлии выглядят взрослыми, умудренными жизнью. Это придает картинам еще более зловещие тона. Художница предельно жестко очерчивает проблему.

Дети-старички с полотен обращаются к зрителям, пытаются привлечь внимание к своей судьбе – постепенному превращению прекрасных, уникальных созданий в обезличенную массу несчастных существ. Винтиков системы.

• 

• 

Но, кажется, прошлое ушло, свобода ворвалась и свежим воздухом наполнила изголодавшиеся легкие. Кажется, долой траур, долой грусть, скинем серость и будем наслаждаться пестротой и насыщенностью «дивного» нового мира.

Но Юлия Сопина не позволяет расслабиться и протягивает мост в наше время – она надевает современные солнцезащитные очки на болезненных детей. Добавляет на некоторые картины яркие цвета, несвойственные советской эпохе. Она показывает этим, что, собственно, ничего не изменилось с тех пор – современное общество «победивших свобод» так же, а возможно и еще сильнее, калечит невинные души. Не дает им родиться в духе, в творческой самореализации. Потребление становится главным смыслом их существования и не дает развиться частичке неба, дарованной всем от рождения.

Дети не раскрываются для познания, а постепенно тлеют и угасают. Они смотрят на мир через пелену идеологий и под диктатом социальных стереотипов. Строят свою жизнь согласно примитивным моделям и трендам. Живут, так и не родившись.

Одно из центральных мест выставки занимает скорбный лик Богородицы. Пресвятая Дева, обливаясь кровавыми слезами, смотрит на несчастных младенцев и бесконечно скорбит, оплакивая их судьбы.

«Нерожденные дети»– это рефлексия автора, выстраданный взгляд на прошлое и настоящее. Желание высказаться на немодную и болезненную тему.

Женщина без тени

«Оперную» часть выставки предваряет автопортрет художницы с приглашающим названием «В оперу». Юлия показала себя в нарочито театральных тонах – красное платье, яркое пятно губ. Что-то нелепое ощущается в изображенной женщине, и нечто очень трогательное.

Лицо Юлии на картине выражает одновременно радость предвкушения и испуг. Испуг прикосновения к смыслам. Экзистенциальный ужас вечных вопросов.

Странное сочетание розового и алого действуют возбуждающе – призывает выйти из иллюзорного мира обыденности и погрузиться в реальный мир болезненных размышлений. Проследить, как лейтмотивы оперных спектаклей разворачиваются в живописи.

Живопись Юлии Сопиной строга – мрачные фоны картин оттеняют резкие эмоции чувственных прозрений. Театральность на холстах очевидна – контрастные цвета, фактурные поверхности, ровные сценические пространства. Голос автора тих и спокоен, ненастойчив и печален. Живопись, легко струясь, рассказывает о настроении художницы, о ее рефлексии и поиске. Но рассказ этот предельно лаконичен.

Юлия не загромождает полотна подробностями, не растворяется в деталях, она лишь предлагает живописный иероглиф, где сама живопись и является его прочтением.

Все работы на выставке объединяет слегка заметное и грозное присутствие смерти. Постоянным рефреном звучит ее вкрадчивый шепот, заставляя стряхнуть с себя сонную пыль и сосредоточиться. Чтобы вместить в себя данность – смерть забирает рожденных и нерожденных.

Смерть – это единственное, что еще может помочь в осмыслении жизни. Последний бастион истины, оставшийся в этом мире.

Спектакли на полотнах проходят один за другим, и везде главный персонаж – женщина. Женщина как ангел, как возлюбленная, как товар и как виновница «нерожденных детей». Женщина без тени. Женщина, не способная дать жизнь. Женщина, без осознания своего главного предназначения – прикосновения к Источнику жизни…

Выставка серьезная, волнующая и болезненная. Много тревожных образов проносится перед глазами, много раздумий беспокоят душу. Но художница дает надежду. Где-то вдали, сквозь мрачные полотна виднеется свет. Тихо звучат звуки церковной службы. Хор нерожденных детей возносит свои молитвы к небу.

Звучит Имя… Имя Имен.